Древний Рим и современность. Часть 3.

Впервые опубликовано на сайте rubicon.kz 05 ноября 2016 года.
Продолжение Часть 2.
Нора Бекмаханова: Потребность во властвовании.

Эрих Фромм описывает одну из самых значимых и жестоких фигур ХХ века – Адольфа Гитлера. Гитлер говорил о том, какое особое значение имела для него теория Ч. Дарвина. Когда он жил в Мюнхене, еще безвестным, он просыпался обычно в 5 часов утра. Он имел обыкновение бросать кусочки хлеба или сухие корочки мышам, обитавшим в этой комнате, и наблюдать, как эти забавные зверюшки возятся и дерутся из-за этих скромных лакомств. Эта «игра» была для него дарвиновской «борьбой за существование в миниатюре», суррогатом гладиаторских цирков Риской империи, доступным мелкому буржуа, прелюдией к тому историческому кровавому цирку, который он собирался устроить впоследствии.

В послевоенное время средний класс в Германии, особенно его низы, был охвачен страхом перед монополистическим капитализмом, охвачен тревогой и произраставшей из нее ненавистью. Средний класс был в панике, он был преисполнен стремлением подчиниться обнадеживающей силе и в то же время встать над кем-то бессильным и бесправным. Эти чувства были использованы другим классом для установления режима, который должен был действовать в его собственных интересах.

Гитлер оказался столь эффективным орудием, потому что в нем сочетались черты возмущенного и озлобленного мелкого буржуа, с которым низы среднего класса могли отождествлять себя эмоционально и социально, и черты ренегата, готового служить интересам германских промышленников и юнкеров. Сначала он выступал, как мессия прежнего среднего класса: обещал уничтожить универсальные магазины, покончить с властью финансового капитала и т. д. Эти обещания общеизвестны, как и то, что они не были выполнены. Похоже, что представители среднего класса оставались для него в роли серых мышей в его политических играх. Нацизм никогда не имел настоящих политических или экономических принципов; единственный принцип нацизма – его радикальный оппортунизм. Существенно было то, что сотни тысяч мелких буржуа, которые при нормальном ходе событий имели очень мало шансов разбогатеть или добиться власти, в качестве нацистской бюрократии получили большой ломоть богатства и престижа, поскольку заставили высшие классы разделить с ними этот «пирог».

Другие, не вошедшие в нацистский аппарат, получили работу, отнятую у евреев и политических противников, а остальные – хотя у них не прибавило «хлеба» – приобрели зрелища, на устройство которых Гитлер не жалел никаких затрат. Они получили эмоциональное удовлетворение от этих садистских спектаклей и от идеологии, наполнившей их чувством превосходства над остальным человечеством; и это удовлетворение может – хотя бы на время – компенсировать тот факт, что их жизнь стала беднее. И в экономическом, и в культурном смысле. Определенные социально-экономические изменения сделали свое дело и произвели глубокое психологическое воздействие.

Нацизм психологически возродил нижние слои среднего класса и в то же время способствовал разрушению их прежних социально-экономических позиций. Нацизм мобилизовал эмоциональную энергию этих слоев и превратил ее в мощную силу, борющуюся за экономические и политические цели германского империализма.

Э. Фромм подчеркивал особенности авторитарного характера, который определяется одновременным присутствием садистских и мазохистских влечений. Садизм он определил, как стремление к неограниченной власти над другими, более или менее связанное с разрушительными тенденциями; мазохизм – как стремление раствориться в подавляющей силе, приобщаясь тем самым к ее мощи и славе. И садистские, и мазохистские тенденции вызывались неспособностью индивида к самостоятельному существованию. Им нужен был кукловод, так как была очень велика потребность в избавлении от одиночества. Средний класс боялся взять власть самостоятельно, послевоенные годы после Первой мировой войны поселили в них чувство брошенности на произвол судьбы.

Э. Фромм приводит в качестве доказательства отрывки из «Майн кампф» А. Гитлера (кстати, сегодня вновь популярную на Западе). Он говорит, что в этой книге Гитлер неоднократно демонстрирует свое садистское стремление к власти. Оно характерно и для его отношения к немецкому народу (Гитлер был родом из Австрии), который он презирает и «любит» типично по-садистски, и для его отношения к политическим противникам, против которых направлены его разрушительные наклонности, составляющие существенную долю его садизма. Вспомним, что в разгаре штурма Берлина, когда стал ясен перевес советских войск, он велел открыть шлюзы на реке Одер и было затоплено 200-250 тысяч мирных жителей, беззаветно веривших своему дорогому фюреру.

Вот что пишет А. Гитлер в своей книге об удовлетворении, которое доставляет массам господство: «Чего они хотят – это победа сильного и уничтожение или безоговорочная капитуляция слабого». «Как женщина, которая предпочтет подчиниться сильному мужчине, а не господствовать над слабосильным, так же и массы любят повелителя больше, чем просителя, и внутренне их гораздо больше удовлетворяет доктрина, не допускающая никакого соперника, чем благодеяния либеральной свободы; часто они не знают, что делать с этой свободой и чувствуют себя покинутыми. Они не сознают ни наглости, с которой их духовно терроризируют, ни оскорбительного ограничения их человеческих свобод, потому что им никогда не приходит в голову, как их обманывает эта доктрина».

Сторонникам нацизма, отмечает Э. Фромм, повторяют снова и снова: индивид ничто, он не имеет значения, он должен признать свою личную ничтожность, должен раствориться в высшей силе и ощущать гордость от своего участия в ней. Подобным же образом Геббельс определяет то, что он называет социализмом. «Быть социалистом,– говорит он,– это значит подчинить свое «я» общему «ты», социализм – это принесение личного в жертву общему».

Самоотречение индивида – сведение его к пылинке, атому – влечет за собой, согласно Гитлеру, отказ от всякого права на личное мнение, личные интересы, личное счастье. Такой отказ составляет сущность политической организации, в которой «индивид отказывается представлять свое личное мнение и свои интересы. Гитлер превозносит «самоотверженность» и поучает, что «в погоне за собственным счастьем люди все больше опускаются с небес в преисподнюю». Цель воспитания – научить индивида не утверждать свое «я». Уже школьник должен «молчать не только тогда, когда его бранят за дело; он должен научиться так же молча переносить несправедливость, если это необходимо».

Гитлер прекрасно сознает, что его философия самоотречения и жертвенности предназначена для тех, кого экономическое положение мешает всякой возможности счастья. Ему не нужен такой общественный строй, где каждому было бы доступно личное счастье; он хочет эксплуатировать саму бедность масс, чтобы заставить их уверовать в его проповедь самопожертвования. Он совершенно открыто заявляет: «Мы обращаемся к огромной армии людей, которые так бедны, что их личное существование отнюдь не является наивысшим в мире богатством». Если гладиаторы в древнем Риме были бывшим пушечным мясом, бывшими военнопленными, то Гитлер готовил своей программой нацизма будущее пушечное мясо, которое ему понадобится, чтобы удовлетворить его непомерные амбиции. Вся эта проповедь самопожертвования имела вполне очевидную цель, чтобы вождь и «элита» могли реализовать свое стремление к власти, массы должны отречься от себя и подчиниться.

Э. Фромм обратил внимание на две тенденции авторитарной личности Гитлера: жажду власти над людьми и потребность в подчинении подавляющей внешней силе. Эти идеи получили массовую поддержку в партии национал-социалистов. Эта идеология выросла из его личности – чувство неполноценности, ненависть к жизни, аскетизм и зависть к тем, кто живет полной жизнью – все это было ее почвой. Она была обращена к тем людям, которых возбуждала и привлекала в силу аналогичного склада их собственного характера. Германия была переполнена ветеранами Первой Мировой, такими же нищими и обозленными на весь мир, как Гитлер. Они становились горячими приверженцами человека, выражавшего их собственные чувства.

Но низы среднего класса были удовлетворены не только идеологией. Политическая практика реализовала обещания идеологии: была создана иерархия, в которой каждый имел кого-то над собой, кому он должен был повиноваться, и кого-то под собой, над кем ощущал свою власть. Человек на самом верху – вождь – имел над собой Судьбу, Историю, Природу, т. е. некую высшую силу, в которой он мог раствориться. Таким образом, идеология и практика нацизма дополняют и удовлетворяют запросы, происходящие из особенностей психологии одной части населения, и задают ориентацию другой части: тем, кому не нужны ни власть, ни подчинение, но кто утратил веру в жизнь, собственные решения и вообще во все на свете. Сегодня эти находки А. Гитлера все чаще используют современные секты.

Очень трагичной была судьба выдающегося ученого Вильгельма Райха, чьи открытия были сделаны в первой половине ХХ века. Он прожил сложную жизнь, полную преследований и непонимания. Райх стал свидетелем становления германского фашизма и в 1933 году эмигрировал в Данию. Он был изгнан за свои взгляды на науку из Дании, из Швеции и в 1939 переехал в США. В своих лабораторных исследованиях он пришел к выводу о существовании фундаментальной жизненной энергии, присущей всем живым организмам. Он назвал ее органом и считал, что эта энергия лежит в основе фрейдовской концепции. Райх основал Институт Оргона и с 1950 года экспериментировал с аккумуляторами оргонной энергии. Он считал, что причиной многих заболеваний, таких, как рак, стенокардия, эпилепсия и др., является нарушение свободного тока оргонной энергии в организме.

Он начал использовать в терапии оргонные аккумуляторы, которые, как он считал, ликвидировали эти нарушения. В 1954 году его теория и практика были объявлены несостоятельными, было запрещено применение его метода, а так же большинство его книг и журналов. Райх пытался протестовать, но несмотря на то, что результаты его опытов никогда не были научно опровергнуты, все публикации, касающиеся применения и производства оргонных аккумуляторов, были сожжены, а самого его обвинили в неуважении к суду и заключили в федеральную тюрьму, где он и умер от сердечного приступа в 1957 году.

Райх, несомненно, опередил свое время. И, пожалуй, дело было не в оргонных аккумуляторах, а в том, что он ближе всех исследователей подошел к психологической разгадке природы фашизма.

Л. М. Шлионский считает, что в исследованиях ученого есть рациональное зерно. В принципе, психологические структуры характера масс имеют сходные черты при всех тоталитарных системах. Это прежде всего нежелание и неумение брать на себя ответственность за свою жизнь, проявлять инициативу, уважать личность и мнение другого, и др. Абсолютно прав Райх, утверждая, что фашизм порождается не столько экономическими и политическими обстоятельствами, сколько самой структурой характера масс, подготовленной для принятия идеи Вождя. Основными проявлениями такой психологии являются откровенный шовинизм, поиск виновного в своих собственных бедах, не в самих себе, а в других. Райх в своих книгах показал, что самой характерной чертой реакционного политика является «его стремление защищать главенство государства над обществом», что неизбежно приводит к диктаторскому абсолютизму, готовому принести в жертву тысячи и тысячи людей для защиты своих «имперских интересов».

«Для того, чтобы занять высшее общественное положение в условиях социального хаоса, необходимо лишь обладать достаточной хитростью, невротическим честолюбием, волей к власти и грубостью». Как это ни странно, никаких талантов, особого характера от политика на вершине власти не требуется. Это провидческое определение В. Райха подтвердили «цветные революции», развернувшиеся в конце ХХ века и начале XXI века.

В книге «Психология масс и фашизм» В. Райх сделал несколько серьезных предупреждений о будущем. Он говорил о том, «что люди склонны смотреть на войну, как на «социальную грозу». Война с себе подобными, как и садизм, относится к приобретениям «цивилизованного человека».

Почему люди боятся правды? Что означает это явление? Почему, зная в глубине своей души, каждый человек боится признаться в этом себе и своему ближнему? Суть дела заключается в следующем. В результате тысячелетнего извращения в области воспитания и общественной жизни народные массы приобрели биологическую жестокость и утратили способность к свободе. Они не способны к мирному сосуществованию.

Какими бы циничными и безысходными ни показались эти две формулировки, тем не менее, они содержат ответ на три вышеуказанных вопроса. Никто не хочет признать истину, которая содержится в них. «Ни один демократический политикан не знает, как это следует понимать. Каждый честный человек знает правду. В основе власти всех диктаторов лежала социальная безответственность народных масс. Они без колебаний использовали социальную безответственность народных масс в своих целях. На протяжении многих лет половина цивилизованных немцев выслушивала утверждение о том, что из масс извергается только то, что в них вложили. Они отнеслись к этому с рабской покорностью. Они сами виноваты в том, что оказались в таком унизительном положении». Нелепо утверждать, что психопатический генерал способен самостоятельно угнетать семидесятимиллионный народ.

«Почему вы утверждаете, что американцы не способны к свободе? – спросит учтивый политик и филантроп.– Что же вы тогда скажете о героических повстанцах Чехословакии и Югославии, об английских десантниках, о мучениках в Норвегии, об армиях в Советской России? Как вы смеете порочить демократию?».

По мнению ученого – направление развития общества определяется только подавляющим большинством трудящихся мужчин и женщин, независимо от того, покорно они относятся к тирании или оказывают ей активную поддержку. Способны ли массы самостоятельно управлять обществом без политиканов и партий, которые говорят им, что и как они должны делать? Безусловно, они способны пользоваться предоставленной свободой, выполнять указанную работу, выступать в защиту мира и против войны. Тем не менее, до сих пор они не были способны защитить труд от злоупотреблений, регулировать его через свои организации, предотвращать войны, преодолеть свой иррационализм и т. д. Массы не способны выполнять эти действия, потому что до настоящего времени у них не было возможности приобрести и реализовать эту способность.

На основе опыта Первой и Второй мировых войн психолог приходит к целому ряду горьких выводов, которые во многом разъясняют сегодня поведение людских масс во время цветных революций. Райх предупреждает: «Как это ни ужасно, но все же факт остается фактом, в основе фашизма всех стран, народов и рас лежит безответственность народных масс. Фашизм возникает в результате тысячелетней деформации личности. Он мог бы возникнуть в любой стране и у любого народа. Он не составляет характерную особенность немцев или итальянцев. Фашизм проявляется в каждом индивидууме во всех странах мира. Этот факт нашел отражение в австрийском выражении «от человека здесь ничего не зависит». Факт не меняется от того, что данное положение сложилось в результате тысячелетнего развития общества. Ответственность лежит на самом человеке, а не на «исторических событиях». Перенос ответственности с живого человека на «исторические события» приводил к краху социалистические освободительные движения. Тем не менее, события последних 20-ти лет требуют возложить ответственность на трудящихся…». Это заключение с неумолимой логикой следует из утверждений:

1) Каждый социальный процесс определяется позицией масс.

2) Массы не способны к свободе.

3) Подлинная социальная свобода установится тогда, когда массы приобретут способность быть свободными.

Исследователь, по мнению ученого, хранит верность истине, выше которой нет иной верности, сколь бы высоко она ни ценилась. Сохранить верность истине чрезвычайно трудно, потому что в существующей ситуации сообщение истины рассматривается, как нечто потенциально опасное, а не как естественное явление. Ученый заплатил очень дорогую цену за опубликование своих научных исследований.

  1. С биологической точки зрения человечество следует считать больным.
  2. Политика служит иррациональным выражением этой болезни на социальном уровне.
  3. Все происходящее в общественной жизни – активно или пассивно, намеренно или ненамеренно – определяется психологической структурой масс.
  4. Эта психологическая структура формируется на основе социально-экономических процессов. Она закрепляет эти процессы и придает им устойчивый характер. Биопатическая структура личности олицетворяет окаменение авторитарного исторического процесса. Она воспроизводит угнетение масс на биофизическом уровне.
  5. Эта психологическая структура существует за счет противоречия между страстным стремлением к свободе и страхом перед ней.
  6. Страх народных масс перед свободой выражается в биофизической жестокости организма и ригидности (отрицательной трансформации) личностной структуры.
  7. Каждая форма общественного правления служит социальным выражением той или иной стороны этой структуры народных масс.
  8. Суть проблемы заключается не в Версальском договоре, нефтяных скважинах Баку или двухсотлетнем капитализме, а в авторитарно-механистической цивилизации, которая на протяжении четырех или шести тысячелетий своего существования разрушала биологическую основу деятельной личности.
  9. Интерес к деньгам и власти служит замещением несостоявшегося счастья в любви.
  10. Подавление естественной сексуальности детей и подростков способствует формированию психологической структуры, поддерживающей и воспроизводящей авторитарно-механистическую цивилизацию.
  11. В настоящее время идет процесс устранения последствий тысячелетнего подавления личности.

Таковы в общих чертах результаты исследований В. Райха структуры личности и ее связи с социальными процессами. Наша заинтересованность в построении нового мира имеет такие аспекты: личный, объективный и социальный.

1) «Личная заинтересованность обусловлена угрозой нашему существованию, как членов морально больного общества. Понять, через какие испытания на этой планете проходят многие миллионы мужчин и женщин, могут только те, кто подобно мне,– пишет В. Райх,– потерял свой дом, семью и имущество, лично пережил три с половиной года военной бойни, видел смерть и разорение многих друзей, был свидетелем массовых миграций и многого другого в период Первой Мировой войны. Мы хотели положить конец этому позору! Позорно то, что горстка прусских проходимцев и извращенных невротиков, выступающих в роли «фюреров», способна использовать в своих целях социальную беспомощность сотен миллионов трудолюбивых, честных мужчин и женщин. Позор усугубляется тем, что те же миллионы мужчин и женщин непреднамеренно и простодушно позволили этим политическим мошенникам обмануть себя (так обстояло дело не только в Германии, но и в других странах). Нам нужно только одно – мирно трудиться, любить без опаски своих жен и мужей, и растить наших детей свободными от ядовитых миазмов. Короче говоря, мы не хотим, чтобы в этой короткой жизни нас беспокоила, обманывала и водила за нос горстка политических мошенников. Слишком долго политика разрушала наши жизни! Мы хотим положить конец этому! Раз и навсегда».

2) Поборники фашизма обратили внимание на неспособность народных масс к свободе и провозгласили ее непреложным биологическим фактором. Пропагандируя соблазнительные иррационально-расовые теории, они разделили человечество на биологически высшие и низшие расы и присвоили себе (самым больным и порочным) звание «сверхчеловека».

Продолжение https://nora.kz/drevnij-rim-i-sovremennost-chast-4/

Добавить комментарий